Иннокентий Фёдорович Анненский
Сентябрь
Раззолочённые, но чахлые сады
С соблазном пурпура на медленных недугах,
И солнца поздний пыл в его коротких дугах,
Невластный вылиться в душистые плоды.
И желтый шелк ковров, и грубые следы,
И понятая ложь последнего свиданья,
И парков черные, бездонные пруды,
Давно готовые для спелого страданья…
Но сердцу чудится лишь красота утрат,
Лишь упоение в завороженной силе;
И тех, которые уж лотоса вкусили,
Волнует вкрадчивый осенний аромат.
* По автографу под загл. «Осень».
И тех, которые уж лотоса
вкусили — по верованиям древних
греков, цветок лотоса заставлял
забыть о прошлом и даровал блаженство.
***
Афанасий Афанасьевич Фет
Сентябрьская роза
За вздохом утренним мороза,
Румянец уст приотворя,
Как странно улыбнулась роза
В день быстролетней сентября!
Перед порхающей синицей
В давно безлиственных кустах
Как дерзко выступать царицей
С приветом вешним на устах.
Расцвесть в надежде неуклонной —
С холодной разлучась грядой,
Прильнуть последней, опьяненной
К груди хозяйки молодой!
***
Фёдор Тютчев
«Небо бледно-голубое…»
Небо бледно-голубое
Дышит светом и теплом
И приветствует Петрополь
Небывалым сентябрём.
Воздух, полный тёплой влаги,
Зелень свежую поит
И торжественные флаги
Тихим веяньем струит.
Блеск горячий солнце сеет
Вдоль по невской глубине —
Югом блещет, югом веет,
И живётся как во сне.
Всё привольней, всё приветней
Умаляющийся день, —
И согрета негой летней
Вечеров осенних тень.
Ночью тихо пламенеют
Разноцветные огни…
Очарованные ночи,
Очарованные дни.
Словно строгий чин природы
Уступил права свои
Духу жизни и свободы,
Вдохновениям любви.
Словно, ввек ненарушимый,
Был нарушен вечный строй
И любившей и любимой
Человеческой душой.
В зтом ласковом сиянье,
В этом небе голубом
Есть улыбка, есть сознанье,
Есть сочувственный приём.
И святое умиленье
С благодатью чистых слёз
К нам сошло как откровенье
И во всём отозвалось…
Небывалое доселе
Понял вещий наш народ,
И Дагмарина неделя
Перейдёт из рода в род.
17 сентября 1866
***
Маргарита Алигер
Уже сентябрь за окном
Уже сентябрь за окном,
уже двенадцать дней подряд
все об одном и об одном
дожди-заики говорят.
Никто не хочет их понять.
Стоят притихшие сады.
Пересыпаются опять
крутые зернышки воды.
Но иногда проходит дождь.
…Тебе лишь кожанку надеть,
и ты пойдешь, и ты поймешь,
как не страшна природе смерть.
По синей грязи, по жнивью
иди, и думай, и свисти
о том, как много нужно вьюг
просторы эти занести.
Они найдутся и придут.
К твоим тяжелым сапогам,
к деревьям в ноги упадут
сплошные, спелые снега.
Мы к ним привыкнем…
И тогда
под каблуком засвищет лед,
шальная мутная вода
гремящим паводком пойдет.
Вокруг тебя и над тобой
взметнется зелень.
И опять
пакеты почты посевной
вне очереди подавать.
А тут лежал когда-то снег…
А тут пищал когда-то лед…
Мы разве помним по весне
о том, что осень подойдет?
Утрами, только ото сна,
припоминаем мы слова.
И снова новая весна
нам неизведанно нова.
Тебе такой круговорот
легко и радостно понять.
Между камнями у ворот
трава прорежется опять.
Вот так же прорасти и нам
в иные годы и дела.
Трава не помнит, как она
безвестным зернышком была.
***
Николай Заболоцкий
Сентябрь
Сыплет дождик большие горошины,
Рвется ветер, и даль нечиста.
Закрывается тополь взъерошенный
Серебристой изнанкой листа.
Но взгляни: сквозь отверстие облака,
Как сквозь арку из каменных плит,
В это царство тумана и морока
Первый луч, пробиваясь, летит.
Значит, даль не навек занавешена
Облаками, и, значит, не зря,
Словно девушка, вспыхнув, орешина
Засияла в конце сентября.
Вот теперь, живописец, выхватывай
Кисть за кистью, и на полотне
Золотой, как огонь, и гранатовой
Нарисуй эту девушку мне.
Нарисуй, словно деревце, зыбкую
Молодую царевну в венце
С беспокойно скользящей улыбкою
На заплаканном юном лице.
***
Николай Рубцов
Сентябрь
Слава тебе, поднебесный
Радостный краткий покой!
Солнечный блеск твой чудесный
С нашей играет рекой,
С рощей играет багряной,
С россыпью ягод в сенях,
Словно бы праздник нагрянул
На златогривых конях!
Радуюсь громкому лаю,
Листьям, корове, грачу,
И ничего не желаю,
И ничего не хочу!
И никому не известно
То, что, с зимой говоря,
В бездне таится небесной
Ветер и грусть октября…
***
Николай Глазков
Сентябрь
1
Сентябрь, он осени начало…
А может, продолженье лета?
В такую пору не печалью,
А радостью душа согрета.
Тропинки манят и поляны:
Есть белый на лесной опушке,
Есть и опята, и волнушки.
В грибное царство утром рано
Уйдут молодки и старушки.
2
Грибочек превосходный белый,
А рядом с ним второй и третий
Люблю ловить у старых елей.
Осенний лес красив и светел,
Чудесен даже поределый.
Когда волну волнушек встретил,
Есть смысл прийти с корзиной целой!
3
Люблю сентябрь лесных скитаний,
Естественность грибных исканий.
Набрать грибов стараюсь, чтоб
Осмыслить пору увяданий.
Чертоги чудные чащоб
Красивее стандартных зданий,
Естественней и первозданней!
4
Сентябрь — богатый месяц года,
Влюбленный в Деву весельчак.
Его роскошная природа
Трехцветный подымает флаг.
Он щедр на фрукты, корнеплоды,
Чудесный лекарь и добряк.
Кричат о сотнях тысяч благ
Его сады и огороды!
5
Торжественно шуршит прибрежный лес,
А рядом с ним стоит великий город.
На улицах его шумит прогресс,
Естественность в лесу приют находит.
Что лучше? Трудно разобраться здесь.
Когда пора осенняя приходит,
Есть в ней и красота, и стужа есть.
6
До Палестины долетают птицы,
Однако там им Подмосковье снится,
Листы берез на заводях и склонах,
Голубоватой осени страницы
И кроны сосен, а не пальм зеленых.
На Юге нет такого увяданья,
Унылого очей очарованья!
7
Дожди осенние надели
Осенний пасмурный наряд,
Листва ложится на панели,
Газоны тускло пожелтели,
И город осени не рад.
Но за городом осень — диво:
Успокоительно красива!
8
Не лучезарно небо — серо-бело,
И многие спешат укрыться в норы,
Но величаво роща пожелтела,
Оранжево сияют косогоры.
Чиста вода у золотого бора,
Купаться хорошо в такую пору!..
Есть в этом польза для души и тела!
***
Евгений Баратынский
Сентябрь
1
И вот сентябрь! замедля свой восход,
Сияньем хладным солнце блещет,
И луч его в зерцале зыбком вод
Неверным золотом трепещет.
Седая мгла виется вкруг холмов;
Росой затоплены равнины;
Желтеет сень кудрявая дубов,
И красен круглый лист осины;
Умолкли птиц живые голоса,
Безмолвен лес, беззвучны небеса!
2
И вот сентябрь! и вечер года к нам
Подходит. На поля и горы
Уже мороз бросает по утрам
Свои сребристые узоры.
Пробудится ненастливый Эол;
Пред ним помчится прах летучий,
Качаяся, завоет роща, дол
Покроет лист ее падучий,
И набегут на небо облака,
И, потемнев, запенится река.
3
Прощай, прощай, сияние небес!
Прощай, прощай, краса природы!
Волшебного шептанья полный лес,
Златочешуйчатые воды!
Веселый сон минутных летних нег!
Вот эхо в рощах обнаженных
Секирою тревожит дровосек,
И скоро, снегом убеленных,
Своих дубров и холмов зимний вид
Застылый ток туманно отразит.
4
А между тем досужий селянин
Плод годовых трудов сбирает;
Сметав в стога скошенный злак долин,
С серпом он в поле поспешает.
Гуляет серп. На сжатых бороздах
Снопы стоят в копнах блестящих
Иль тянутся, вдоль жнивы, на возах,
Под тяжкой ношею скрыпящих,
И хлебных скирд золотоверхий град
Подъемлется кругом крестьянских хат.
5
Дни сельского, святого торжества!
Овины весело дымятся,
И цеп стучит, и с шумом жернова
Ожившей мельницы крутятся.
Иди, зима! на строги дни себе
Припас оратай много блага:
Отрадное тепло в его избе,
Хлеб-соль и пенистая брага;
С семьей своей вкусит он без забот
Своих трудов благословенный плод!
6
А ты, когда вступаешь в осень дней,
Оратай жизненного поля,
И пред тобой во благостыне всей
Является земная доля;
Когда тебе житейские бразды,
Труд бытия вознаграждая,
Готовятся подать свои плоды
И спеет жатва дорогая,
И в зернах дум ее сбираешь ты,
Судеб людских достигнув полноты,—
7
Ты так же ли, как земледел, богат?
И ты, как он, с надеждой сеял;
И ты, как он, о дальнем дне наград
Сны позлащенные лелеял…
Любуйся же, гордись восставшим им!
Считай свои приобретенья!..
Увы! к мечтам, страстям, трудам мирским
Тобой скопленные презренья,
Язвительный, неотразимый стыд
Души твоей обманов и обид!
8
Твой день взошел, и для тебя ясна
Вся дерзость юных легковерий;
Испытана тобою глубина
Людских безумств и лицемерий.
Ты, некогда всех увлечений друг,
Сочувствий пламенный искатель,
Блистательных туманов царь — и вдруг
Бесплодных дебрей созерцатель,
Один с тоской, которой смертный стон
Едва твоей гордыней задушен.
9
Но если бы негодованья крик,
Но если б вопль тоски великой
Из глубины сердечныя возник
Вполне торжественный и дикой,—
Костями бы среди своих забав
Содроглась ветреная младость,
Играющий младенец, зарыдав,
Игрушку б выронил, и радость
Покинула б чело его навек,
И заживо б в нем умер человек!
10
Зови ж теперь на праздник честный мир!
Спеши, хозяин тороватый!
Проси, сажай гостей своих за пир
Затейливый, замысловатый!
Что лакомству пророчит он утех!
Каким разнообразьем брашен
Блистает он!.. Но вкус один во всех,
И, как могила, людям страшен;
Садись один и тризну соверши
По радостям земным твоей души!
11
Какое же потом в груди твоей
Ни водворится озаренье,
Чем дум и чувств ни разрешится в ней
Последнее вихревращенье —
Пусть в торжестве насмешливом своем
Ум бесполезный сердца трепет
Угомонит и тщетных жалоб в нем
Удушит запоздалый лепет,
И примешь ты, как лучший жизни клад,
Дар опыта, мертвящий душу хлад.
12
Иль, отряхнув видения земли
Порывом скорби животворной,
Ее предел завидя невдали,
Цветущий брег за мглою черной,
Возмездий край, благовестящим снам
Доверясь чувством обновленным,
И бытия мятежным голосам,
В великом гимне примиренным,
Внимающий, как арфам, коих строй
Превыспренний не понят был тобой,—
13
Пред промыслом оправданным ты ниц
Падешь с признательным смиреньем,
С надеждою, не видящей границ,
И утоленным разуменьем,—
Знай, внутренней своей вовеки ты
Не передашь земному звуку
И легких чад житейской суеты
Не посвятишь в свою науку;
Знай, горняя иль дольная, она
Нам на земле не для земли дана.
14
Вот буйственно несется ураган,
И лес подъемлет говор шумный,
И пенится, и ходит океан,
И в берег бьет волной безумной;
Так иногда толпы ленивый ум
Из усыпления выводит
Глас, пошлый глас, вещатель общих дум,
И звучный отзыв в ней находит,
Но не найдет отзыва тот глагол,
Что страстное земное перешел.
15
Пускай, приняв неправильный полет
И вспять стези не обретая,
Звезда небес в бездонность утечет;
Пусть заменит ее другая;
Не явствует земле ущерб одной,
Не поражает ухо мира
Падения ее далекий вой,
Равно как в высотах эфира
Ее сестры новорожденный свет
И небесам восторженный привет!
16
Зима идет, и тощая земля
В широких лысинах бессилья,
И радостно блиставшие поля
Златыми класами обилья,
Со смертью жизнь, богатство с нищетой
Все образы годины бывшей
Сравняются под снежной пеленой,
Однообразно их покрывшей,—
Перед тобой таков отныне свет,
Но в нем тебе грядущей жатвы нет!
***
Николай Глазков
Онежский сентябрь
Стоит погода: так себе,
На том спасибо — нету снега,
Но мы в прохладном сентябре
Купались в озере Онего.
Песчаный пляж зело хорош,
А сосны, сосны, как в Пицунде,—
И непростительная дрожь
Сошла на первой же секунде!
***
Эдуард Асадов
Белые розы
Сентябрь. Седьмое число —
День моего рождения,
Небо с утра занесло,
А в доме, всем тучам назло,
Вешнее настроение!
Оно над столом парит
Облаком белоснежным.
И запахом пряно-нежным
Крепче вина пьянит.
Бутоны тугие, хрустящие,
В каплях холодных рос.
Как будто ненастоящие,
Как будто бы в белой чаще
Их выдумал дед-мороз.
Какой уже год получаю
Я этот привет из роз.
И задаю вопрос:
— Кто же их, кто принес? —
Но так еще и не знаю.
Обняв, как охапку снега,
Приносит их всякий раз
Девушка в ранний час,
Словно из книги Цвейга.
Вспыхнет на миг, как пламя,
Слова смущенно-тихи:
— Спасибо вам за стихи! —
И вниз застучит каблучками.
Кто она? Где живет?
Спрашивать бесполезно!
Романтике в рамках тесно.
Где все до конца известно —
Красивое пропадет…
Три слова, короткий взгляд
Да пальцы с прохладной кожей…
Так было и год назад,
И три, и четыре тоже…
Скрывается, тает след
Таинственной доброй вестницы.
И только цветов букет
Да стук каблучков по лестнице…
***
Белла Ахмадулина
Сентябрь
I
Что за погода нынче на дворе?
А впрочем, нет мне до погоды дела —
и в январе живу, как в сентябре,
настойчиво и оголтело.
Сентябрь, не отводи твое крыло,
твое крыло оранжевого цвета.
Отсрочь твое последнее число
и подари мне промедленье это.
Повремени и не клонись ко сну.
Охваченный желанием даренья,
как и тогда, транжирь свою казну,
побалуй все растущие деревья.
Что делалось! Как напряглась трава,
чтоб зеленеть с такою полнотою,
и дерево, как медная труба,
сияло и играло над землею.
На палисадники, набитые битком,
все тратилась и тратилась природа,
и георгин показывал бутон,
и замирал, и ожидал прироста.
Испуганных художников толпа
на цвет земли смотрела воровато,
толпилась, вытирала пот со лба,
кричала, что она не виновата:
она не затевала кутерьму,
и эти краски красные пролиты
не ей — и в доказательство тому
казала свои бедные палитры.
Нет, вы не виноваты. Все равно
обречены менять окраску ветви.
Но все это, что желто и красно,
что зелено, — пусть здравствует вовеки.
Как пачкались, как били по глазам,
как нарушались прежние расцветки.
И в этом упоении базар
все понижал на яблоки расценки.
II
И мы увиделись. Ты вышел из дверей.
Все кончилось. Все начиналось снова.
До этого не начислялось дней,
как накануне рождества Христова.
И мы увиделись. И в двери мы вошли.
И дома не было за этими дверями.
Мы встретились, как старые вожди,
с закинутыми головами —
от гордости, от знанья, что к чему,
от недоверия и напряженья.
По твоему челу, по моему челу
мелькнуло это темное движенье.
Мы встретились, как дети поутру,
с закинутыми головами —
от нежности, готовности к добру
и робости перед словами.
Сентябрь, сентябрь, во всем твоя вина,
ты действовал так слепо и неверно.
Свобода равнодушья, ты одна
будь проклята и будь благословенна.
Счастливы подзащитные твои —
в пределах крепости, поставленной тобою,
неуязвимые для боли и любви,
как мстительно они следят за мною.
И мы увиделись. Справлял свои пиры
сентябрь, не проявляя недоверья.
Но, оценив значительность игры,
отпрянули все люди и деревья.
III
Прозрели мои руки. А глаза —
как руки, стали действенны и жадны.
Обильные возникли голоса
в моей гортани, высохшей от жажды
по новым звукам. Эту суть свою
впервые я осознаю на воле.
Вот так стоишь ты. Так и я стою —
звучащая, открытая для боли.
Сентябрь добавил нашим волосам
оранжевый оттенок увяданья.
Он жить учил нас, как живет он сам, —
напрягшись для последнего свиданья…
IV
Темнеет наше отдаленье,
нарушенное, позади.
Как щедро это одаренье
меня тобой! Но погоди —
любимых так не привечают.
О нежности перерасход!
Он все пределы превышает.
К чему он дальше приведет?
Так жемчугами осыпают,
и не спасает нас навес,
так — музыкою осеняют,
так — дождик падает с небес.
Так ты протягиваешь руки
навстречу моему лицу,
и в этом — запахи и звуки,
как будто вечером в лесу.
Так — головой в траву ложатся,
так — держат руки на груди
и в небо смотрят. Так — лишаются
любимого. Но погоди —
сентябрь ответит за растрату
и волею календаря
еще изведает расплату
за то, что крал у октября.
И мы причастны к этой краже.
Сентябрь, все кончено? Листы
уж падают? Но мы-то — краше,
но мы надежнее, чем ты.
Да, мы немалый шанс имеем
не проиграть. И говорю:
— Любимый, будь высокомерен
и холоден к календарю.
Наш праздник им не обозначен.
Вне расписания его
мы вместе празднуем и плачем
на гребне пира своего.
Все им предписанные будни
как воскресения летят,
и музыка играет в бубны,
и карты бубнами лежат.
Зато как Новый год был жалок.
Разлука, будни и беда
плясали там. Был воздух жарок,
а лед был груб. Но и тогда
там елки не было. Там было
иное дерево. Оно —
сияло и звалось рябина,
как в сентябре и быть должно.
V
Сентябрь-чудак и выживать мастак.
Быть может, он не разминется с нами,
пока не будет так, не будет так,
что мы его покинем сами.
И станет он покинутый тобой,
и осень обнажит свои прорехи,
и мальчики и девочки гурьбой
появятся, чтоб собирать орехи.
Вот щелкают и потрошат кусты,
репейники приклеивают к платью
и говорят: — А что же плачешь ты? —
Что плачу я? Что плачу?
Наладится такая тишина,
как под водой, как под морской водою.
И надо жить. У жизни есть одна
привычка — жить, что б ни было с тобою.
Изображать счастливую чету,
и отдышаться в этой жизни мирной,
и преступить заветную черту —
блаженной тупости. Но ты, мой милый,
ты на себя не принимай труда
печалиться. Среди зимы и лета,
в другие месяцы — нам никогда
не испытать оранжевого цвета.
Отпразднуем последнюю беду.
Рябиновые доломаем ветки.
Клянусь тебе двенадцать раз в году:
я в сентябре. И буду там вовеки.
***
Белла Ахмадулина
Опять сентябрь, как тьму времен назад
Опять сентябрь, как тьму времен назад,
и к вечеру мужает юный холод.
Я в таинствах подозреваю сад:
все кажется — там кто-то есть и ходит.
Мне не страшней, а только веселей,
что призраком населена округа.
Я в доброте моих осенних дней
ничьи шаги приму за поступь друга.
Мне некого спросить: а не пора ль
списать в тетрадь — с последнею росою
траву и воздух, в зримую спираль
закрученный неистовой осою.
И вот еще: вниманье чьих очей,
воспринятое некогда луною,
проделало обратный путь лучей
и на земле увиделось со мною?
Любой, чье зренье вобрала луна,
свободен с обожаньем иль укором
иных людей, иные времена
оглядывать своим посмертным взором.
Не потому ль в сиянье и красе
так мучат нас ее пустые камни?
О, знаю я, кто пристальней, чем все,
ее посеребрил двумя зрачками!
Так я сижу, подслушиваю сад,
для вечности в окне оставив щелку.
И Пушкина неотвратимый взгляд
ночь напролет мне припекает щеку.
***
.jpg)
Роберт Рождественский
Горбуша в сентябре идет метать икру
Горбуша в сентябре идет метать икру…
Трепещут плавники, как флаги на ветру.
Идет она, забыв о сне и о еде,
туда, где родилась.
К единственной воде.
Угаром,
табуном,
лавиною с горы!
И тяжелеют в ней дробиночки икры…
Горбуша прет, шурша,
как из мешка — горох.
Заторы сокруша.
И сети распоров.
Шатаясь и бурля, как брага на пиру,
горбуша в сентябре идет метать икру…
Белесый водопад вскипает, будто пунш,
когда в тугой струе —
торпедины горбуш.
И дальше — по камням.
На брюхе —
через мель!
Зарыть в песок икру.
И смерть принять взамен.
Пришла ее пора, настал ее черед…
Здесь даже не река,
здесь малый ручеек.
В него трудней попасть, чем ниткою — в иглу…
Горбуша в сентябре идет метать икру!
Потом она лежит —
дождинкой на стекле…
Я буду кочевать по голубой земле.
Валяться на траве,
пить бесноватый квас.
Но в свой последний день,
в непостижимый час,
ноздрями ощутив последнюю грозу,
к порогу твоему
приду я,
приползу,
приникну,
припаду,
колени в кровь сотру…
Горбуша в сентябре идет метать икру.
***
.jpg)
Василий Алексеевич Комаровский
Сентябрь
Внезапной бурею растрепана рябина
И шорохом аллей.
Вчерашнего дождя осыпались рубины
На изморозь полей.
И снова солнечный, холодный, и приятный,
И день, и блеск садов.
И легкой зелени серебряные пятна
В прозрачности прудов.
Морского воздуха далекое дыханье
Как ранняя весна.
Глав позолоченных веселое сверканье.
Безлюдье. Тишина.
Пусть это только день, и час, или мгновенье.
Пусть это день один,
И в тонком воздухе я чую дуновенье,
И холод первых льдин.
Но солнце катится, и сердце благодарно,
В короткие часы,
За желтый мед листвы, и полдень светозарный,
И ясный звон косы.
Церера светлая сегодня отдала мне
И запахи смолы,
Все эти серые и розовые камни,
И мокрые стволы.
Царское Село. 1912
***
.jpg)
Александр Петрович Бенитцкий
Сентябрь
Аминт
Воздух колеблют бури ревущи,
Небо покрылось вмиг темнотой,
Быстро несутся влажные тучи,
Дождь на долины льется волной.
Всё возвещает осень печальну:
Хмурясь нисходит мрачный Сентябрь.
Хлоя
Ветер, вздымая волны седые,
Гонит с стремлением тихи ручьи,
Гонит — трепещут рощи густые,
Сыплются кучей листья в струи;
Мрак и безмолвье лес окружают,
Громкопоющий смолк соловей!
Дорит
Войте, бури раздраженны,
По долинам и лугам;
Разносите вопль смятенный,
Войте! — я смеюся вам!
Пусть лилеи, розы вянут —
Можно сосной заменить;
Пусть и птички петь престанут
Будем без музыки пить.
Презрим осени оковы:
Вакх нисходит с Сентябрем,
С ним забавы — вина новы,
Ободритесь, и нальем!
Аминт
Пажити тучны пусты, унылы:
Пестрых не видно стад на полях, —
Только зловещий вран чернокрылый,
Пищи алкая, бродит в браздах;
Голосом хриплым кличет ненастье,
Хладные вьюги, спутниц зимы.
Хлоя
Светлое солнце бег сокращает,
Нощи угрюмой стелется тень:
В сумраке черном жить начинает —
В сумраке меркнет пасмурный день.
Бледное утро чуть лишь покажет
Томные взоры — вечер спешит.
Дорит
Мраки, тучи — всё пустое!
Свет бутылки светит в тьме.
Стужа грозит — выпьем вдвое!
Не бывать у нас зиме.
Пусть наденет шлем алмазный,
В руки примет снежный щит,
Облечется в льды ужасны
И на мразах к нам слетит:
В миг зардятся щеки белы
(И зима, я чаю, пьет!),
Если милый сын Семелы
Хоть полчаши ей нальет,
Аминт
Скоро засыплют иней мшисты
Желтые стебли мертвых цветов;
Скоро иссякнут реки сребристы,
Скроются в сводах зеркальных льдов;
Скоро — но мне ли сетовать с Хлоей?
С нежной подругой радость одна.
Хлоя
Пусть извергают хляби небесны
Ярые бури, ветры и хлад:
Хлоя с тобою, друг мой любезный!
Найдет несчетны сонмы отрад.
Молнии блещут… громы катятся…
К сердцу Аминта!.. Стихла гроза!
Дорит
К сердцу?.. что вы! Всё напрасно.
Там вина ни капли нет,
А без вин везде ненастно:
Скучен-темен белый свет.
Нежность скоро простывает,
Кровь под старость не кипит.
Кто ж любовь с вином мешает,
Вечно-вечно тот горит.
Молньи блещут, гром катится..
Что ж за дело! Всякой знай:
Где любовь и Вакх сдружится,
Там сентябрь — веселый май!
<1805>
***
Анатолий Борисович Мариенгоф
Сентябрь
1
Есть сладостная боль, — не утоливши
Жажды,
Вдруг
Выронить из рук
Любимых глаз ковши.
В трепещущее горло
Лунный штык —
Прольется кипяток, вольется лед и тишь.
2
Быстрее разум-конь, быстрей!
Любви горячее пространство
Подковы
Звонкие распашут,
Нежнейших слов сомкнут ковыль…
Мне нравится стихами чванствовать
И в чрево девушки смотреть,
Как в чашу.
3
Рассветной крови муть
Стекает с облаков — посеребряных ложек.
Не позову и не приду на ложе
И ни к кому.
Ее ресницы — струны лютни,
Их немота странна,
И кровь еще мутней
Сочат сосцы, как золотые краны.
4
Не понимать родную речь,
Идти и неподвижным быть,
Читать слова и быть незрячим…
Белков сияющая степь,
И снова радужные нимбы
Над степью выженной горят!
И снова полыхает перстень
На узком пальце фонаря.
5
Тяжелый таз
Осенних звезд
Не каждому дано перенести.
В какую глубину меня низвел
Звенящий стих
Ресниц.
Потряс сентябрь — сумрачный возница
По колеям свой желтый тарантас.
6
Как в трупы, в желтые поля
Вонзает молния копье,
Кинжал и меч, стрелу и нож, клинок
И сумерки, как пес,
Зари кровавый рот
Оскаля,
Ложатся спозаранок
У каменных ботинок городов.
7
Под осень отцветают реки,
Роняя на песок
И на осоку
Зеленых струй листы.
В карманах
Розовых туманов
Чуть слышен ветра крик
И воробьиный свист.
8
И хорошо, что кровь
Не бьет, как в колокол
В мой лоб
Железным языком страстей.
Тяжелой тишиной накрой,
Вбей в тело лунный кол,
Чтобы оно могло
Спокойно тишину растить.
9
Не так ли
Лес
Перед бедой
Запахивает полы
Широкого пальто.
Открою у ладони синий желоб —
Прольется кипяток,
Вольется лед.
Май 1920
***
Вильгельм Александрович Зоргенфрей
Сентябрь
Б. Кирпичниковой
Ночью сон наш нежат вьюги, к утру будят холода.
На заре, в туманном круге, солнце греет сталь пруда.
Мы живем в высоком доме, под горой увядший сад.
В полдень, в радостной истоме, стекла алые дрожат.
На куртинах, под балконом, георгины отцвели.
Целый день с прозрачным звоном режут небо журавли.
Ветер поле обвевает, в полдень прячется в овраг,
На закате налетает, рвет и треплет красный флаг.
Чье-то тихое мерцанье гаснет трепетно вдали,
Чье-то звонкое молчанье сторожит покой земли.
Сходит день в чужие страны, стынет низкий небосвод,
И опять поют туманы, водят бури хоровод.
Вихри бьются в стены дома, крутят мутное кольцо,
Зацветающая дрема тихо всходит на крыльцо.
Сумрак сердца не встревожит, вьюга снов не замутит,
Светлый день безбурно прожит и любовью перевит.
***
Вячеслав Иванович Иванов
Сентябрь
Отчетливость больницы
В сентябрьской тишине.
Чахоточные лица
Горят на полотне.
Сиделка сердобольно
Склонилась, хлопоча;
И верится невольно
В небесного врача.
Он, в белом балахоне,
Пошепчется с сестрой,—
На чистом небосклоне
Исчезнет за горой.
Всё медленно остынет
До первых снежных пург,—
Как жар недужный вынет
Из бредных лоз хирург.
1912
***
Александр Иванович Тиняков
Сентябрь
Сонет
Повеяло дыханьем Сентября,
Прошла пора весенних ароматов!
Позднее с каждым днем встает заря,
И все грустней звенят часы закатов.
Прощальным шорохом наш слух даря,
Летит к земле листок, златисто-матов,
Земля лежит, спокойно, не творя,
Ростки семян в груди до срока спрятав.
Не льнет по вечерам рой мошек к окнам,
Не улыбается в саду цветок нам.
Порою солнечный заблещет луч
И снова тонет в бездне облаков он:
И скована лазурь печалью туч,
Как юный схимник власяницей скован.
1909
***
Николай Николаевич Шрейтерфельд
«Сентябрьский воздух свеж и чист»
Сентябрьский воздух свеж и чист,
Соленой влагой моря дышет
И с тихим звоном ржавый лист
На стройном тополе колышет.
Волны лазурное стекло
Лежит в песках, как в желтой раме…
Безмолвно все, как ночью в храме,
И, как в раю, вокруг светло!
***
Дмитрий Мережковский
Старость
Чем больше я живу — тем глубже тайна жизни,
Тем призрачнее мир, страшней себе я сам,
Тем больше я стремлюсь к покинутой отчизне,
К моим безмолвным небесам.
Чем больше я живу — тем скорбь моя сильнее
И неотзывчивей на голос дольних бурь,
И смерть моей душе все ближе и яснее,
Как вечная лазурь.
Мне юности не жаль: прекрасней солнца мая,
Мой золотой сентябрь, твой блеск и тишина,
Я не боюсь тебя, приди ко мне, святая,
О, Старость, лучшая весна!
Тобой обвеянный, я снова буду молод
Под светлым инеем безгрешной седины,
Как только укротит во мне твой мудрый холод
И боль, и бред, и жар весны!
***
Николай Клюев
В златотканные дни сентября
В златотканные дни сентября
Мнится папертью бора опушка.
Сосны молятся, ладан куря,
Над твоей опустелой избушкой.
Ветер-сторож следы старины
Заметает листвой шелестящей.
Распахни узорочье сосны,
Промелькни за березовой чащей!
Я узнаю косынки кайму,
Голосок с легковейной походкой…
Сосны шепчут про мрак и тюрьму,
Про мерцание звезд за решеткой,
Про бубенчик в жестоком пути,
Про седые бурятские дали…
Мир вам, сосны, вы думы мои,
Как родимая мать, разгадали!
В поминальные дни сентября
Вы сыновнюю тайну узнайте
И о той, что погибла любя,
Небесам и земле передайте.
***
.jpeg)
Анжела Берлова
Осень
НОЯБРЬ
Руки мерзнут в ноябре:
Холод, ветер на дворе,
Осень поздняя несет
Первый снег и первый лед.
СЕНТЯБРЬ
Осень достала краски,
Ей много покрасить нужно:
Листья – желтым и красным,
Серым – небо и лужи.
ОКТЯБРЬ
Дождь льет с самого утра,
Льет как будто из ведра,
И как крупные цветы
Распускаются зонты.
***
Ирина Токмакова
Сентябрь
Кончается лето,
Кончается лето!
И солнце не светит,
А прячется где-то.
И дождь-первоклассник,
Робея немножко,
В косую линейку
Линует окошко.
***
.jpg)
Николай Тихонов
Сентябрь
Едва плеснет в реке плотва,
Листва прошелестит едва,
Как будто дальний голос твой
Заговорил с листвой.
И тоньше листья, чем вчера,
И суше трав пучок,
И стали смуглы вечера,
Твоих смуглее щек.
И мрак вошел в ночей кольцо
Неотвратимо прост,
Как будто мне закрыл лицо
Весь мрак твоих волос.
***
Юнна Мориц
Сентябрь
Этот сад одинокий, он слышал о нас,
Потому что он тянется к нам,
И не он ли в дождливые окна сейчас
Окликает нас по именам?
Не хозяева мы, не владельцы его —
Просто странники осени этой.
Сад не просит от нас, как и мы от него,
Ничего, кроме слова и света.
За кустами малин — глина влажных долин,
Заторможенный клен у пригорка.
Солнце — бледное, как недожаренный блин,-
Где его золотистая корка?
Засыпаю в дожде, просыпаюсь во мгле,
На прохладе тетрадь раскрываю.
Влажный сад шелестит у меня на столе
И диктует все то, что скрываю
От тебя, от самой от себя, от всего,
Полюбившего осень, как лето.
Сад не просит от нас, как и мы от него,
Ничего, кроме слова и света.
***
Александр Кушнер
Сентябрь выметает широкой метлой
Сентябрь выметает широкой метлой
Жучков, паучков с паутиной сквозной,
Истерзанных бабочек, ссохшихся ос,
На сломанных крыльях разбитых стрекоз,
Их круглые линзы, бинокли, очки,
Чешуйки, распорки, густую пыльцу,
Их усики, лапки, зацепки, крючки,
Оборки, которые были к лицу.
Сентябрь выметает широкой метлой
Хитиновый мусор, наряд кружевной,
Как если б директор балетных теплиц
Очнулся и сдунул своих танцовщиц.
Сентябрь выметает метлой со двора,
За поле, за речку и дальше, во тьму,
Манжеты, застежки, плащи, веера,
Надежды на счастье, батист, бахрому.
Прощай, моя радость! До кладбища ос,
До свалки жуков, до погоста слепней,
До царства Плутона, до высохших слез,
До блеклых, в цветах, элизейских полей!
***
Самуил Маршак
Круглый год
ЯНВАРЬ
Открываем календарь
Начинается январь.
В январе, в январе
Много снегу на дворе.
Снег — на крыше, на крылечке.
Солнце в небе голубом.
В нашем доме топят печки.
В небо дым идет столбом.
ФЕВРАЛЬ
Дуют ветры в феврале,
Воют в трубах громко.
Змейкой мчится по земле
Легкая поземка.
Поднимаясь, мчатся вдаль
Самолетов звенья.
Это празднует февраль
Армии рожденье.
МАРТ
Рыхлый снег темнеет в марте.
Тают льдинки на окне.
Зайчик бегает по парте
И по карте
На стене.
АПРЕЛЬ
Апрель, апрель!
На дворе звенит капель.
По полям бегут ручьи,
На дорогах лужи.
Скоро выйдут муравьи
После зимней стужи.
Пробирается медведь
Сквозь лесной валежник.
Стали птицы песни петь,
И расцвел подснежник.
МАЙ
Распустился ландыш в мае
В самый праздник — в первый день.
Май цветами провожая,
Распускается сирень.
ИЮНЬ
Пришел июнь.
«Июнь! Июнь!»
В саду щебечут птицы…
На одуванчик только дунь
И весь он разлетится.
ИЮЛЬ
Сенокос идет в июле,
Где-то гром ворчит порой.
И готов покинуть улей
Молодой пчелиный рой.
АВГУСТ
Собираем в августе
Урожай плодов.
Много людям радости
После всех трудов.
Солнце над просторными
Нивами стоит.
И подсолнух зернами
Черными
Набит.
СЕНТЯБРЬ
Ясным утром сентября
Хлеб молотят села,
Мчатся птицы за моря
И открылась школа.
ОКТЯБРЬ
В октябре, в октябре
Частый дождик на дворе.
На лугах мертва трава,
Замолчал кузнечик.
Заготовлены дрова
На зиму для печек.
НОЯБРЬ
День седьмого ноября
Красный день календаря.
Погляди в свое окно:
Все на улице красно.
Вьются флаги у ворот,
Пламенем пылая.
Видишь, музыка идет
Там, где шли трамваи.
Весь народ — и млад и стар
Празднует свободу.
И летит мой красный шар
Прямо к небосводу!
ДЕКАБРЬ
В декабре, в декабре
Все деревья в серебре.
Нашу речку, словно в сказке,
За ночь вымостил мороз,
Обновил коньки, салазки,
Елку из лесу привез.
Елка плакала сначала
От домашнего тепла.
Утром плакать перестала,
Задышала, ожила.
Чуть дрожат ее иголки,
На ветвях огни зажглись.
Как по лесенке, по елке
Огоньки взбегают ввысь.
Блещут золотом хлопушки.
Серебром звезду зажег
Добежавший до верхушки
Самый смелый огонек.
Год прошел, как день вчерашний.
Над Москвою в этот час
Бьют часы Кремлевской башни
Свой салют — двенадцать раз.
***
Игорь Мазнин
Сентябрь
Листьям –
Время опадать,
Птицам –
Время улетать,
Грибникам –
Блуждать в тумане,
Ветру –
В трубах завывать.
Солнцу – стынуть,
Тучам – литься,
Нам с тобой –
Идти учиться:
Буквы с цифрами писать,
По слогам букварь читать!
***
Григорий Люшнин
Хоровод круглый год
Друг за другом каждый год
Ходит дружно хоровод.
В хоровод вошёл с морозом
Молодой Январь сперва.
По осинам и берёзам
Он развесил кружева.
А Февраль намёл сугробы
Возле дома за полдня,
Веселей каталась чтобы
С них на санках ребятня.
Чтоб на свежие луга
В стаде шли овечки,
Начал Март топить снега,
Гнать ручьями к речке.
Разбудил траву Апрель:
– Просыпайся, соня! –
Выводить заставил трель
Скворушку на клёне.
Май уже отстать не мог.
За рекою рано
Из цветов костёр разжёг,
Нарядил поляну.
Июнь – пловец из всех пловцов,
Весёлый он и бравый,
Собрал ребят со всех концов
На пруд: – Ребята, плавай!
Июль пшеницу на полях
Налил зерном отборным.
И разбросал высоко птах
По небесам просторным.
Август вынес дыню с грушей
И душистый каравай:
– Ну, досыта каждый кушай
И соседа угощай!
А Сентябрь, ребячий друг,
Зашагал по школам.
Проводил скворцов на юг,
Сделал поле голым.
С Октябрём и год подрос!
Золотом украшен,
Он дожди с собой принёс,
Нужные для пашен.
Внёс Ноябрь в торжество
Яркие знамёна:
Жарче солнца самого,
Говорливей звона.
Декабрю полно забот
В городе, посёлке, –
Малышам под Новый год
Наряжает ёлки.
***
Аня Аксенова
Паровозик-календарь
Мчит паровозик-календарь,
вагончиков двенадцать сзади…
Вагон один зовут Январь,
он нас встречает «при параде»:
он открывает Новый год,
детишек радует дарами…
За Январем Февраль идёт
с метелью, снегом и ветрами…
За ним ползёт вагончик Март;
весну собою начинает,
отдав команду ей: «На старт!».
И вот природа оживает…
За Мартом следует Апрель:
деревья распускают почки,
сияет солнышко, капель…
Вагончик Май везёт цветочки,
чтоб ими после покрывать
поля, луга, сады, аллеи…
Вагон-Июнь даёт нам знать,
что лето скоро нас согреет.
В поддержку он себе берёт
Июль-вагончик беспристрастно:
щебечут птицы, всё цветёт
и солнышко сияет ясно…
А за Июлем Август мчит,
народ он радует дарами:
его вагончик весь забит
цветами, сочными плодами…
За Августом идёт Сентябрь,
раскрасив листья жёлтым, красным…
Но обрывает их Октябрь,
труд Сентября прозвав «напрасным»…
И вот уже бежит Ноябрь,
дождит, ветрами обдувает…
А следом снежный мчит Декабрь,
состав годичный замыкает!
***
